«Экспериментируйте на своих детях»

Когда мы начинали этот проект, перед нами стояли три основные задачи. Первая — это создание качественной образовательной среды. Вторая — оптимизация площадей и объемов зданий. И третья — проектирование энергоэффективного здания в условиях Крайнего Севера.

Мы смогли увеличить более чем в четыре раза игровое пространство на ребенка, не увеличивая общую площадь здания. Мы ушли от коридорной системы. Вместо этого сформировали центральное игровое пространство. Оптимизировали ряд помещений, объединили спальни с групповыми комнатами, включили раздевалки в образовательный процесс. Все это связано «перетекающими» друг в друга пространствами.

У нас все групповые комнаты ориентированы на южную сторону. Они имеют достаточно массивное остекление, получается много света. Окна, особенно большие, имеют подоконники, на которых дети могут сидеть.

Мы заложили в проект передвижную трансформируемую мебель. Центральное игровое пространство при необходимости превращается в спортивный зал. Массовые мероприятия проходят в центральном игровом пространстве. Предусмотрен амфитеатр с импровизированной сценой. Для крупных мероприятий может быть задействована и лестница, которая ведет на второй этаж, и балкон второго этажа.

Много решений менялось под энергоэффективность. Все-таки Крайний Север — это серьезные минусовые температуры.

К сожалению, законодательство не позволило нам реализовать объект полностью в том виде, в котором мы хотели. Изначально мы собирались организовать государственно-частное партнерство, но попали в кризис, и, соответственно, все компании, которые планировали заходить в ГЧП, отказались.

Сначала экспертиза не хотела вообще нас воспринимать. Нам говорили: «Экспериментируйте на своих детях». Было очень сложно пробиваться через это непонимание. Основные замечания касались «несоответствия национальным стандартам». «Перечень национальных стандартов, сводов и правил, обязательных к применению» стоит над сводами правил, над всеми СанПиН. К сожалению, этот документ обновляется слишком редко. И приходилось использовать старые нормы, когда уже действовали новые.

На верхах все принималось, все говорили: «Все классно, давайте двигаться». Мы спускались на низы — они не принимали ничего. Никто не хотел брать на себя ответственность.

В проекте закладывалась возможность трансформации помещений детского сада в начальные классы. Казус в том, что нет проблем сделать эту трансформацию после сдачи объекта в эксплуатацию, но абсолютно невозможно в момент экспертизы. К примеру, экспертиза настаивала на дополнительной раздевалке на пер­вом этаже и дополнительном туалете для педагога, так как поменя­лась функция, хотя персонала стало меньше. А у нас была оптимизация площадей. Зачем мне делать там помещения, которые не факт что будут использоваться? В данном случае в городе мы построили еще одну школу на 300 мест, которая не пла­нировалась, и сейчас в городе переизбыток школьных мест.

Экспертиза заявляла: «На моменте детского сада мы вас рассматриваем по нормативам детского сада, но у вас произошла трансформация — теперь мы вас смотрим как школу».

В России по СанПиН проветривание помещения обязательное. Экспертиза настаивала, чтобы окно открывалось непосредственно в спальной зоне и была трансформируемая перего­родка, которая используется только в момент проветривания. Не забываем, что у нас Крайний Север. Я говорю: «Зачем, если у меня имеется приточно-вытяжная вентиляция? Я постоянно контролирую приток чистого воздуха, стоят датчики углекислого газа. В зависимости от того, сколько детей, насколько активно они себя ведут, подается больше или меньше воздуха. Кроме того, поддерживается температурно-влажностный режим. При низких температурах мы греем теплый пол. У нас нет батарей нигде, кроме административного блока. И даже при массивных окнах нам достаточно теплого пола».

К сожалению, нам навязали много мероприятий, которые делают проект дороже. Все из-за того, что различные инстанции просто перестраховывались. В итоге стоимость проекта увеличилась на 30%.

В 201 году губернатор ХМАО поставила задачу сделать современный энергоэффективный, трансформируемый по площади детский сад с возможностью трансформации в классы начальной школы. Поскольку Всемирный банк давний международный партнер администрации региона, то нас и привлекли к этой работе. Международная команда Всемирного банка по заданию депар­тамента образования и молодежной политики ХМАО подготовила и предло­жила концепцию нового детского сада.

Белоярский муниципалитет, в свою очередь, привлек проектировщиков — компанию «Сити-Арх». Примерно за год эта команда доработала концепцию детского сада и предложила итоговый проект. После этого более четырех лет мы занимались тем, что одобряли его во всех инстанциях. В какой-то момент это стало чем-то вроде проекта Всемирного банка по изучению и преодолению регуляторных ограничений в России. Инстанции на федеральном уровне дали нам заверения, что реализация концепции возможна. Но дальше включилась местная экспертиза, для которой потребовались масштабные экспертные мероприятия. Началась бюрократия, согласование со всеми ведомствами.

Были разработаны СТУ совместно с ВНИИПО МЧС России, проводился ряд между­народных семинаров, согласование с Мин­строем и Роспотребнад­зором России. Напри­мер, было заявлено, что нарушается принцип групповой изоляции.

Подключился местный департамент образования и разработал программу использования пространства без нару­шения принципа групповой изоляции. Обсуждались такие мелочи, как являет­ся ли штора перегородкой или нет.

В процессе подключился и губернатор, и Правительство РФ, и спустя четыре года нам удалось в том или ином виде согласовать проект с местной экспертизой. Еще два года было потрачено на стройку.

Несмотря на все описанные обстоятельства, такой проект детского сада — один из первых в России. Создана совершенно новая среда для детей. Мы рассматриваем это как прецедент. Наш кейс показывает, что для России появление таких проектов возможно. Если этот проект был согласован в одном регионе, значит, может быть согласован и в другом. Кроме того, уже утвержденную документацию можно реплицировать как минимум в пределах ХМАО.

Исследования показывают, что в российских детских садах мало мест для уединения ребенка, а это один из ключевых факторов развития саморегуляции. У нас с этим проблемы. У нас все хорошо с точки зрения защиты, питания. СанПиН работают. Но когда мы начинаем обсуждать разнообразие, возможность ребенка влиять на то, что его окружает, то таких условий в российских детских садах уже недостаточно. При этом одна из функций современного дошкольного образования — давать ребенку возможность проявлять себя.

Основная проблема — это нормативы и традиционный подход местной экспертизы к зданиям школ и детских садов. Основная масса идей останавливается на местном уровне. В целом наблюдается недостаток исследований и знаний.

Реализация программы расширения охвата дополнительным образованием показала себя положительно, потому что в России появилось больше новых садов. Другой вопрос, что за пространства были созданы? На мой взгляд, в основном пространства построили по традициям прошлого, в то время как новые образова­тельные пространства ориентирова­ны на развитие навыков XXI века. Традиционные детские сады — это коридоры и групповые помещения. Во всей России есть всего несколько выдаю­щихся, принципиально новых детских садов.